– Оставайтесь здесь, – произнес Глеб после недолгой паузы. – Пригнитесь и ждите, пока мы не улетим.
– Сынок, ты совершаешь ошибку, возвращаясь, – покачал головой Уваров.
– Возможно, – Глеб вышел из машины и направился к вертолету.
– Где остальные? – прокричал борттехник сквозь гул винтов.
– Все погибли.
– Где объект?
– Не обнаружен. Взлетаем.
В комнате четыре на четыре метра с голыми бетонными стенами, щурясь от яркого направленного в глаза света, сидел прикованный к стулу человек. За столом перед ним сидел офицер контрразведки. На лацканах его коричневого мундира поблескивали серебряные дирижабли.
– Итак, на чем мы остановились? – ловким движением выбил офицер сигарету из пачки.
– Меня зовут Глеб Глен, – произнес человек, сглотнув набежавшую из раскроенной десны кровь. – Я Палач третьего ранга в составе оперативно-тактической группы «Скорый Суд», приданной Экспедиционному механизированному корпусу номер двадцать один «Великая Россия». Был десантирован вместе с подразделением в полутора километрах от предполагаемой зоны работ пятнадцатого января две тысячи сто шестьдесят первого года. В ходе марш-броска подразделение подверглось массированному перекрестному огню со стороны противника и было уничтожено. Я выжил.
– Почему вы не выполнили приказ?
– Меня зовут Глеб Глен. Я Палач третьего ранга в составе оперативно-тактической группы «Скорый Суд», приданной…
Офицер со вздохом поднялся, взял с пола ведро и окатил человека водой, после чего сел и закурил.
– Знаете, Глен, вы меня утомили. Еще восемь часов назад. Когда вы уже начнете говорить правду?
– Я сказал все, что знаю.
– Н-да… – офицер встал и, смоля сигарету, зашел человеку за спину. – Это было бы гораздо проще, не удали кто-то запись с видеофиксатора вашей брони. Однако… Должен признать, вы крепкий. Удивительно крепкий. Мы под брови накачали вас пентоталом натрия, применяли ток, асфиксию, неподвижность, опустились даже до средневековых приемов с иглами, прижиганием и банальными побоями. Но вы продолжаете врать. В первый день я был заинтригован. Позавчера я воспринимал ваше упорство как вызов себе, своим профессиональным навыкам. Вчера вы начали бесить меня. Но сегодня… Сегодня, признаюсь, мне уже все равно, – офицер обошел человека и, склонившись, схватил его за прикованные к подлокотникам руки. – Я устал от вас, Глен. Хотите курить? – неожиданно спросил он, сделав шаг назад.
– Не курю.
– Черт. У вас есть хоть какие-то слабости?
– Так точно.
– Да? – заинтересовался офицер. – Не может быть. И какие же?
– Я слишком верен присяге.
– Ха, – вздрогнул офицер. – Ха-ха-ха! – затрясся он в приступе истерического хохота, пока тот не прервался сухим кашлем. Офицер, стуча кулаком себе в грудь, подошел к столу и нажал кнопку вызова охраны. – Уведите…
– За неисполнение приказа, преступную трусость и срыв операции особой важности, – зачитывал полковник приговор военного трибунала, – сержант Глеб Глен лишается всех наград, званий и приговаривается к переводу в штрафной батальон «Дирлевангер» для отбытия наказания, пока не искупит свой проступок кровью. К переводу приступить немедленно.
ЗСУ – зенитная самоходная установка.
РВСН – ракетные войска стратегического назначения.
НАЗ – носимый аварийный запас.