Умри стоя - Страница 13

Карл Ульрих молодецки щелкнул каблуками и гаркнул:

– Есть! Имею вопрос относительно индивидуального вооружения штурмовика. Какие образцы используются кроме СГК-5?

– А тебя что, – Торвальд, прищурившись, опалил курсанта разъедающим нервы взглядом, – этот автомат чем-то не устраивает?

– Никак нет, господин инструктор! Меня все устраивает! Интересуюсь исключительно в целях повышения собственной грамотности!

– Ну что же, грамотность – это неплохо. Отвечу на твой вопрос. Помимо СГК-5, личным составом штурмовых групп используются ручные пулеметы РПЗ того же калибра, единые пулеметы П-150 калибра десять миллиметров, автоматические ручные гранатометы «Рой» калибра двадцать пять миллиметров, ранцевые огнеметы «Плазма» и, конечно же, автоматический пистолет ПА-7. Кроме того, в состав штурмовых групп входят снайперы, на вооружении которых стоят винтовки СВ-147 калибра восемь миллиметров и КСВК-3 калибра двенадцать целых семь десятых миллиметра. За время обучения вы освоите все эти образцы. А некоторые из курсантов, кого я отберу лично, будут направлены в группу подготовки снайперов, где им предстоит изучение тактики снайперского боя и углубленное знакомство с винтовками. – Торвальд вернулся за кафедру и взял пульт, чтобы вывести на экран следующее изображение, но взгляд его упал на еще одну поднятую руку. – Чего тебе, Преклов?

– Разрешите задать вопрос, господин инструктор!

– Вопрос? – Брови на сухом, будто вытесанном из камня лице немного приподнялись, и глаза с почти бесцветной светло-серой радужкой раскрылись шире обычного. – Насколько я помню, курсант Преклов, единственный вопрос, который я от тебя слышал, это «Можно мне в туалет?». Надеюсь, ты не собираешься повторять ошибку?

– Никак нет, господин инструктор!

– Хм. Я заинтригован. Ну, спрашивай.

Толян облизал пересохшие от волнения губы.

– Господин инструктор, а нас научат… научат обращаться с «Фениксом»?

Торвальд изобразил на лице уныние и вздохнул:

– Садись, Преклов. Рассчитывал услышать от тебя что-нибудь оригинальное, а ты меня опять расстраиваешь. Не помню года, чтобы мне не задавали этот дурацкий вопрос. – Он заложил руки за спину и обратился к аудитории: – Нет, учить вас обращению с «Фениксом» не будут. И тому есть веская причина. «Феникс» – индивидуальное оружие Палачей. После третьего года обучения ваша группа была сформирована из остатков двух подготовительных групп. Сейчас в ней двадцать восемь единиц. Штурмовиками станут в лучшем случае две трети, остальные либо погибнут в процессе обучения, либо будут переведены во вспомогательные войска как некондиция. А Палачом, согласно беспристрастным данным статистических наблюдений, становится лишь один из семидесяти двух штурмовиков. То есть всего один курсант из четырех ныне проходящих обучение групп. Этому счастливчику предстоит тренировочный курс, где ему будут привиты навыки обращения со всем спектром индивидуального оружия Палачей, а также, что куда важнее, навыки ношения тяжелой брони. Надеюсь, я доступно объяснил, и в дальнейшем рассчитываю не тратить время на пустые вопросы подобного характера. А теперь поговорим об устройстве стрелкового модуля СГК-5 и, самое главное, о технике безопасности при обращении с ним…

– Жаль, что из «Феникса» не дадут пострелять, – вздохнул Толян, разминая руки перед турником. – Долго теперь ждать придется.

– В смысле? Чего ждать? – спросил Глеб.

– Как чего? Пока до Палача дослужишься.

– Это ты, что ли, дослужишься? – язвительно усмехнувшись, встрял в разговор Кажубей.

– Конечно, – со всей серьезностью ответил Преклов, не почуяв издевки.

– Ну да, ну да. Так и вижу твою упитанную тушку, из щелей брони выпирающую. Вот будет хохма.

– Что?!

– Хорош подъебывать, – вступился Глеб. – Или лучше остальных себя возомнил?

– А ты не лезь, – огрызнулся Кажубей. – Командир выискался. Дебилом своим командуй.

– Закрой пасть, придурок.

– Это ты мне?

– Само собой. Ошибиться трудно.

– Вконец оборзел, урод? Я тебе зубы сейчас в глотку кулаком затолкаю.

– Попробуй.

– Что там за писк мои уши терзает? – заглушил дрязги громоподобный бас Крайчека. – Что за омерзительный скулеж? Кто-то решил во время занятий отношения выяснить, щенки?! Я вам предоставлю такую возможность! Глен, а ну живо на перекладину!

Глеб, одарив Кажубея презрительным взглядом, подошел к турнику, подпрыгнул и, взявшись прямым хватом, четко выполнил все тридцать положенных подтягиваний, но вместо команды «Закончить» услышал:

– Какого хера ты тут повис глистом?! Продолжать! Вот так. Чище, чище выполняй упражнение! Не тянуть подбородок! Держать спину ровно! Это все? И только?! Нет? Давай, жми, курсант! Еще! Вытягивай! Черт тебя дери, Глен! Всего сорок пять! Пошел с глаз моих! Преклов, тащи сюда свою отожраную задницу! О! Запрыгнул! Уже что-то. Твою мать, Преклов, как это у тебя получается наедать жир со стандартной пайки? Или ты еще где-то харчуешься? Может, дружка себе на кухне завел? Тянись-тянись, курсант! Через не могу! Норматив – это еще не все. Нужно делать больше норматива. Всегда и везде делать больше! Только так ты станешь человеком! Тридцать четыре! Слизняк! Пошел вон! Кажубей, ко мне! Приступай. Шире хват! Так ты, значит, считаешь, что не щеголять Преклову в ТБ? Думаешь, жирноват он для этого? Я согласен. Видок будет не ахти. Тяжело переть на себе двести сорок кило брони, когда собственную жопу с трудом поднимаешь. Вот ты, Кажубей, – это другое дело. Герой, мать твою ети! Всем просраться дашь! А, Кажубей? Не останавливаться! Тридцать. Уже тяжело? Тяжело поднимать жалкие восемьдесят два килограмма? Или, может быть, оно тебе и не надо? Может быть, ты не горишь желанием продвигаться по службе? Ведь броню штурмовика таскать куда легче, чем доспехи Палачей. На хера выслуживаться? Давай сделаем так – ты прыгаешь с турника до команды, а я засчитываю это как просьбу об отчислении из «Зарницы» и перевод в лагерь подготовки вспомогательных войск. Через пару лет получишь распределение на склады или в ремонтную часть. Еще через пять-семь – дослужишься до интенданта. И вообще не нужно будет напрягаться. Ну? Подумай. Это шанс. Не хочешь? Вижу, что не хочешь. Сорок. Тогда готовься, Кажубей, как следует готовься, чтобы не словами, а делом доказывать свою значимость. Чтобы нос товарищу утереть, если так уж в жопе свербит. И, может быть, когда-нибудь ты удостоишься чести носить звание Палача. Пятьдесят. Закончить упражнение!